Юмор в Южной Корее: балансирование на грани смешного и несмешного

В корейском юморе скрывается сложное взаимодействие чувствительности к иерархическим структурам и условий отношений в различных группах людей.

37-летняя Юн Чжин Хи описывает себя как жизнерадостную и забавную личность, которая всегда первой отпускает шутки в кругу друзей. Но на работе – а она работает в правительственном учреждении – Юн Чжин Хи редко раскрывает свою остроумную сторону.

«На работе шутят только начальники. Я никогда не видела, чтобы подчиненный шутил над своим начальником, – говорит она. – Мужчины-начальники в основном отпускают шутки как аджэ, которые вряд ли кому-нибудь кажутся забавными. (Прим.: «аджэ» (아재) – это мужчины среднего возраста, то есть шутки как аджэ – это «папины шутки»). На самом деле это не смешно, но мы просто смеемся, чтобы избежать неловкой атмосферы».

Способность шутить

Босс Юн Чжин Хи, которому за 50, называет себя «Латте Ли», прозвище, которое никто, кроме него самого, не использует. «Латте» (라떼) – это корейский каламбур от «на ттэ» (나때), что означает «в мое время».

«Латте» использует старшее поколение, когда оно полушутливо критикует молодежь, поскольку они рассказывают о своем собственном опыте во времена, которые, по их мнению, были намного сложнее.

Иногда проблема не в том, что шутки не смешные, а в том, что они неуместны. Несколько месяцев назад, когда 50-летний сотрудник высшего звена в офисе Юн Чжин Хи готовился к зарубежной командировке и заметил, что отель дорогой, то он добавил, смеясь: «Я должен разделить номер с сотрудницей ради бюджета государства». Юн Чжин Хи подумала, что его замечания были откровенно проблематичными, но просто посмеялась вместе с ним.

31-летний Ким Бён Мин, работающий в медиа-компании, разделяет схожие настроения. Юмор на работе приглушен, потому что сотрудники испытывают беспокойство по поводу того, как он будет воспринят, или как неудачная попытка пошутить может заставить их казаться менее серьезными.

«Нельзя отпускать шутки с кем-то, обратившись к нему «пучжанним» или «санмуним», – сказал он. «Пучжан» (부장) означает начальника отдела, а «санму» (상무) – директора исполнительного уровня. Суффикс «ним» (님) добавляется в знак уважения.

По словам Ким Бён Мина, за пределами отношений «начальник-подчиненный» он более свободно шутит с «донги» (동기, коллеги по работе, которые начали работать в одно время). «Хотя мы не очень близки, наши отношения гораздо более непринужденные, – сказал он. – Мы также, естественно, шутим, когда остаемся наедине».

Многочисленные исследования подчеркивают благотворное воздействие смеха и юмора на рабочем месте: снятие стресса и тревоги, повышение морального духа и креативности сотрудников и снижение текучки кадров. В целом, они предполагают, что юмор является жизненно важным элементом здоровой культуры на рабочем месте, как и в любой человеческой группе.

Однако на самом деле, кто шутит, о чем шутят и как воспринимаются шутки, глубоко укоренились в контексте иерархии на рабочем месте и структур власти.

Майкл Керр, международный бизнес-спикер и автор книги «Преимущество юмора: почему некоторые компании смеются всю дорогу до банка», говорит, что количество или тип юмора, который вы найдете на том или ином рабочем месте, почти полностью зависит от культуры.

«На рабочих местах, которые поощряют людей быть самими собой – менее иерархичных и более инновационных – люди, как правило, более открыты в отношении своего юмора, – говорит он. – Даже люди, которым не всегда удобно шутить, склонны делать это в более непринужденной обстановке, где использование юмора становится второй натурой в стиле каждого».

Дэниел Тюдор, бывший журналист и автор книги «Южная Корея: невозможная страна», сказал, что проявление юмора здесь требует сложного балансирования: «Я не думаю, что корейским боссам не хватает юмора. Скорее, я думаю, что если вы как начальник примете решение быть более демократичным и открытым в своем стиле – в том числе позволять своим сотрудникам немного шутить с вами – вас могут принять за слабака».

По его словам, он лично испытал эту динамику, когда управлял стартапом в Южной Корее. «Для своих сотрудников ты можешь стать либо «хогу» (호구, слабак), либо «ккондэ» (꼰대, высокомерный старший), – отметил Тюдор. – Очень трудно оказаться где-то посередине. Я думаю, суть этого в том, что существует ожидание жесткости и иерархии, и если вы не придерживаетесь этого (независимо от того, находитесь ли вы ниже или выше в цепочке), вам будет трудно».

«В целом, в Южной Корее такого рода иерархические структуры взаимоотношений соблюдаются более строго, поэтому, если начальник пошутит и поставит себя в неловкое положение, люди поначалу могут это немного неправильно понять», – объяснил Чон Чжун Хван, адъюнкт-профессор эволюционной психологии в колледже Humanitas при Университете Кёнхи.

Он продолжил: «Однако со временем они начинают нравиться тебе все больше, ты начинаешь думать, что ты не хогу, а по-настоящему демократичный и открытый начальник. Однако, поскольку мы не встречали многих способных лидеров, которые также используют самоуничижительный юмор, мы склонны чувствовать в нем нечто незнакомое».

Безопасные шутки/рискованные шутки

В сценическом юморе заметны две вещи: политическая сатира в Южной Корее относительно слаба, в то время как стендап-камеди практически не существует. Кроме того, существует тонкая грань в выборе материала: корейцы обычно предпочитают юмор, который развлекает, не полагаясь на высмеивание других перед группой. Сексуальные темы считаются запретными, в то время как шутки по поводу чьих-либо физических черт или внешности более терпимы.

Однако в последние годы спектр тем, затрагиваемых в юморе, расширился с появлением таких платформ, как YouTube и стриминговых сервисов. Эта ситуация контрастирует с эпохой доминирования вещательного сетевого телевидения в Южного Корее, когда действовали более строгие рекомендации относительно использования сленга, вульгарных выражений и уместности тем в тв-программах.

«Saturday Night Live Korea», или SNL Korea, был своего рода первопроходцем на корейской комедийной сцене, отваживаясь на более смелую политическую сатиру и исследуя деликатные вопросы, которые не затрагивались на телевидении.

В шоу, которое в начале марта транслировалось на местной стриминг-платформе Coupang Play, была показана пародия, в которой комик Ким Мин Гё спародировал президента Южной Кореи и пообещал защищать право на сатиру, отражая собственные замечания Юн Сок Ёля, сделанные во время его выступления в 2021 году на SNL Korea, тогда еще в качестве кандидата в президенты.

Однако политическая сатира в Южной Корее по-прежнему остается относительно неизведанной территорией, которую часто считают слишком рискованной из-за возможности негативной реакции со стороны власть имущих.

Во время президентства Пак Кын Хе с 2013 по 2017 годы консервативная администрация, считая SNL Korea «левой», попыталась повлиять на CJ Group, которая начала транслировать шоу на телеканале tvN в 2011 году, которым владела компания.

Сатирическое изображение Пак Кын Хе на SNL Korea было не единственной проблемой для администрации. Поддержка CJ Group таких фильмов, как «Адвокат», которые основаны на реальной истории президента-либерала Но Му Хёна, также внесла свой вклад. Позже выяснилось, что в 2013 году администрация президента Пак Кын Хе оказала давление на Мики Ли, вице-председателя CJ Group и движущую силу культурных проектов группы, чтобы он ушел в отставку.

Неясно, сохраняются ли сегодня подобные попытки правительства вмешаться в комедийные программы. Но зарождающаяся политическая сатира Южной Кореи сталкивается с другой угрозой – населением, которое все больше поляризуется в зависимости от политической принадлежности.

В 2018 году комик Ким Вон Хе сатирически изобразил тогдашнего губернатора провинции Кёнги Ли Чжэ Мёна и столкнулся с резкой негативной реакцией со стороны некоторых зрителей, хотя сам политик заявил, что ему понравилось шоу и даже что он с нетерпением ждет более острой политической сатиры.

Консервативные зрители также критикуют недавние сатирические программы на SNL Korea, которые, по их мнению, предвзяты против нынешней консервативной администрации.

Корейское шоу SNL представляет новую форму политической сатиры

Эксперты отмечают, что в эпоху Чосон (1392-1910) остроумие и сатира чаще использовались против классовой системы и знати. Картины художников Чосона, таких как Шин Юн Бок, например, высмеивают семьи янбан из высшего класса. Работы Шин Юн Бока и другие произведения той эпохи не просто высмеивают высший класс, они часто переполнены пониманием характера конкретного человека и демонстрируют утонченное остроумие, по мнению экспертов.

«В современной Южной Корее сатира иногда появлялась, но всегда с осторожностью, под пристальным вниманием власть имущих, включая военные хунты, – сказал обозреватель культуры Ха Чжэ Гын. – Это повлияло на комедийный ландшафт страны двумя существенными способами: у комиков было меньше возможностей оттачивать свои сатирические навыки, а зрители были недостаточно подготовлены к тому, чтобы воспринимать сатиру со смехом».

Высмеивание других рассматривается как критика

Сегодня некоторые корейцы говорят, что им неловко из-за того вида юмора, который основан на высмеивании других, сарказме или сатире в целом, независимо от того, являются ли те, на кого нацелены, политиками или нет.

«Некоторые люди склонны вызывать смех, подшучивая над другими. Но я с трудом оцениваю такой юмор, поскольку он чреват риском обидеть других людей», – сказала 51-летняя домохозяйка Кан Ын Гён.

У нее был опыт обиды, которую она скрывала, и попыток казаться невозмутимой в тех случаях, когда она становилась объектом насмешек. «Возможно, это связано с тем, что корейцы не очень хорошо воспринимают критику или даже советы, особенно в присутствии других», – сказала она.

Со Ин Хе, 41-летняя домохозяйка, сказала, что ее иногда называют «чинчжичун» за ее неспособность просто посмеяться вместе с определенными видами юмора. «В основном это когда я выражаю свой дискомфорт по поводу того, что комики высмеивают людей с избыточным весом, людей с ограниченными возможностями или другого цвета кожи», – говорит она.

«Чинчжичун» (진지충) – это разговорный сленг, обозначающий человека, который слишком серьезно относится к юмору. В нем сочетаются «чинчжи» (진지), что означает серьезный, и «чун» (충), уничижительный суффикс, означающий «насекомое», указывающий на чрезмерную одержимость.

«Я верю, что смех и высмеивание кого-то могут доставить момент удовольствия, но я сомневаюсь, уместно ли называть такую мимолетную радость настоящим юмором», – сказала она.

Источник