«Мой дневник освобождения» – портрет «поколения сампо»

Дорама JTBC «Мой дневник освобождения» не соответствует типичному шаблону корейских дорам. В ней нет красивого принца-чеболя или сумасшедшей свекрови, а есть две сестры и брат, которые живут в маленьком и скромном доме на окраине Сеула. Хотя до работы в Сеуле добираться полтора часа, ни у кого из них нет машины, потому что их консервативный отец, презирающий ненужные траты и верящий в достоинство труда, против этого. Но у троих взрослых детей семьи Ём – двух дочерей и сына – есть свои потребности и желания.

Ки Чжон, старшая дочь, хочет встречаться с правильным мужчиной. У нее есть свой список желаний и ожиданий, а также требований. Она с самого начала сторонится неподходящих людей, но позже понимает, что ей осталось всего несколько лет до сорока, а у нее мало опыта в отношениях. «Отныне я буду любить абы кого», – заявляет она однажды перед своими младшими братом и сестрой.

Чан Хи, сын и средний ребенок в семье, робок в отношениях, потому что боится разочаровать свою партнершу. Он думает, что у него было бы больше шансов на отношения, если бы ему не нужно было беспокоиться о том, чтобы успеть на последний поезд домой после свидания.

Ми Чжон, младшая из троих, старается никому не наступать на пятки ни на работе, ни дома. Но когда дело доходит до любви, у нее большая дыра в сердце, и она говорит, что ее никогда не любили безоговорочно, даже родители. Эта ее жажда безусловной любви приводит Ми Чжон к мистеру Гу, загадочному человеку, который работает в небольшой мастерской ее отца по производству кухонных моек. Никто не знает его полного имени, к тому же он – алкоголик, который почти не разговаривает.

«Тебе больше нечем заняться, кроме как пить? Почитай меня. Я никогда не жила полной жизнью, и мне было недостаточно любви. Почитай меня», - говорит Ми Чжон мистеру Гу, как будто это приказ.

После того как тот эпизод вышел в эфир, корейское слово «чуан» (추앙), означающее «почитать, уважать или поклоняться», вызвало шумиху в сети. Как и мистера Гу в сериале, это побудило многих поискать в словаре его точное значение. Это слово редко используется как в дорамах, так и в повседневных разговорах, особенно в отношении романтики между двумя людьми.

Почему же эта непривычная фраза нашла отклик у многих корейцев? Или почему люди восприняли ее как средство «освобождения» Ми Чжон, желающей стать объектом почитания? Какого освобождения она хочет в первую очередь?

Три отпрыска семьи Ём – обычные люди, у которых нет серьезных проблем в жизни, по крайней мере, на первый взгляд. Им трудно определить, что не так, но они чувствуют, что в их жизни чего-то не хватает. «Я хочу поговорить с кем-нибудь о чем-нибудь, чтобы этот разговор утешил меня, а не просто болтать, как я это делаю, чтобы заявить о своем присутствии», – говорит старшая дочь Ки Чжон.

«Мой дневник освобождения» кажется портретом поколения, пойманного в ловушку предустановленных условий для отношений. Они усвоили оценочный подход к классификации людей по их финансовому состоянию, социальному имиджу и статусу. Они также изо всех сил стараются вписаться в желаемый класс и избирательны в выборе друзей и партнера.

Проблема в том, что список критериев для классификации чьего-либо экономического и социального статуса в Южной Корее становится все длиннее. Это часто определяет восприятие людьми ценности друг друга. Некоторых людей также может огорчить, если они не соответствуют высоким стандартам, установленным ими или другими людьми.

В прошлом, когда все было проще, люди жили в гораздо меньшем материальном достатке. Этот недостаток мотивировал людей продолжать стремиться к лучшей, более полноценной жизни. Но когда нет надежды, что тяжелая работа окупится, люди не стремятся к успеху. Они жаждут освобождения.

Эта дорама напоминает корейский неологизм «поколение сампо», относящийся к поколению, которое отказалось от трех вещей: отношений, брака и рождения детей, - из-за высокой стоимости жизни и нехватки жилья. Этот термин был впервые придуман в 2015 году, а затем продолжали создаваться новые слова, похожие на него, например, «поколение сиппо» (те, кто отказался от 10 вещей). А еще есть «поколение ванпо» – тех, кто полностью отказался от всего.

В то время как быстрый экономический рост в 1980-х и 1990-х годах побудил молодых корейцев мечтать о большем, экономический спад, продолжавшийся в последующие десятилетия, способствовал гиперконкурентному поведению. В этом контексте некоторые люди перестали надеяться на лучшее завтра и отказались от планов на будущее.

Зрители, возможно, сопереживают Ми Чжон и ее выбору термина «чуан», поскольку они также хотят, чтобы их любили без каких-либо условий и чтобы их приняли в этом высококонкурентном и осуждающем обществе.

Источник: koreaherald